26 марта исполняется 140 лет со дня рождения замечательного русского писателя-юмориста Аркадия Тимофеевича Аверченко. Аркадий Аверченко был одним из самых популярных авторов своего времени. Помимо литературного дара, он обладал незаурядным талантом организатора. Созданный им юмористический журнал «Сатирикон» был одним из самых успешных русских изданий начала XX века.
Биографические данные об Аркадии Аверченко скудны. Известно, что он родился в 1881 году в Севастополе в небогатой купеческой семье. Его отец умер, не добившись никаких коммерческих успехов. С 15-ти лет Аверченко, по его собственным словам, «зарабатывал себе пропитание тем, что служил младшим писцом в транспортной конторе по перевозке кладей». «Нельзя сказать, что и со мной обращались милосердно,— всякий старался унизить и прижать меня как можно больнее — главный агент, просто агент, помощник, конторщик и старший писарь», – вспоминал Аверченко впоследствии.
Писатель Александр Куприн в очерке «Аверченко и «Сатирикон» писал: «Счастьем для таланта Аверченко было то, что его носитель провёл начало своей жизни не в Петербурге …. В его памяти запечатлелось … множество лиц, говоров, метких слов и оборотов… И всем этим богатством он пользовался без труда, со свободой дыхания».
В 1897 году Аверченко уехал на каменноугольные разработки и вскоре переехал в Харьков, на службу в правление рудников. Именно с переездом в этот город связано начало его литературной деятельности. Профессиональным литератором и журналистом Аверченко стал благодаря первой русской революции.
Революция 1905 года вызвала небывалый спрос на сатирическую литературу. Объявление «свободы печати» привело к появлению огромного количества новых изданий. Как писал Куприн, «тогда, как грибы-поганки после дождя, начали ежедневно расти в большом количестве юмористические и сатирические журналы. Правда, большинство из них не успевало прожить более недели, самые названия их канули в вечность, и погибали они, скорее, от невнимания перегруженной публики, чем от цензурных утеснений».
Аверченко с энергией и энтузиазмом включился в этот процесс. В своей автобиографии он писал: «… подкатился 1905 год и, подхватив меня, закрутил, как щепку. Я стал редактировать журнал «Штык», имевший в Харькове большой успех, и совершенно забросил службу…». «Журнал сатирической литературы и юмористики с рисунками» «Штык» начал выходить в Харькове в 1906 году. Аверченко принял активное участие в работе журнала и вскоре стал его редактором. Под различными псевдонимами Аверченко писал фельетоны, рассказы, политические передовицы и даже рисовал карикатуры. Эта работа стала отличной практической школой писательства и журналистики.
В 1907 году, вдохновленный первым успехом Аверченко отправился завоевывать Петербург. В столице ему поначалу пришлось работать во второстепенных изданиях, в том числе в стремительно терявшем подписчиков журнале «Стрекоза». Куприн вспоминал: «в пивной лавке на углу Чернышова пер. и Фонтанки, … где весьма искусно варили раков, … я и прочитал впервые в «Стрекозе» один из прелестных маленьких рассказов Аверченко, а прочитав, взволновался, умилился, рассмеялся и обрадовался».
Вскоре группа молодых сотрудников «Стрекозы» решала издавать новый журнал юмора и сатиры. Журнал получил название «Сатирикон». «Мы будем хлестко и безжалостно бичевать все беззакония, ложь и пошлость, которые царят в нашей политической и общественной жизни. Смех, ужасный ядовитый смех, подобный жалам скорпионов, будет нашим оружием» – писал поэт Саша Черный, впоследствии один из самых популярных авторов «Сатирикона». Этот журнал стал целой вехой в творчестве Аверченко и самой яркой и успешной страницей его биографии. Создавая «Сатирикон», Аверченко создавал себя как писателя-юмориста. Там он окончательно нашел свои темы, стиль и жанр.
Журнал пользовался огромным успехом у читателей. В «Сатириконе» и в продолжившем его с 1913 года «Новом Сатириконе» сотрудничали такие замечательные художники, как Лев Бакст, Иван Билибин, Мстислав Добужинский, Александр Бенуа, Натан Альтман. На его страницах публиковались великолепные мастера юмористического рассказа, в частности, писательница Надежда Тэффи. Помимо невероятно популярных Тэффи и Саши Черного, в журнале печатались такие поэты, как Сергей Городецкий, Осип Мандельштам, Владимир Маяковский. Периодически в «Сатириконе» появлялись и сочинения ведущих прозаиков того времени – Александра Куприна, Леонида Андреева, Алексея Толстого, Александра Грина. Но «гвоздем» каждого номера был именно Аркадий Аверченко. Используя свой харьковский опыт, писатель устраивал на страницах журнала литературный маскарад. Под псевдонимами Медуза Горгона, Фальстаф, Фома Опискин, Аверченко выступал с передовицами и фельетонами. Волк выдавал юмористические миниатюры, Ave писал о культурной жизни столицы – театральных премьерах, выставках, концертах и вел «Почтовый ящик». И только рассказы Аверченко подписывал своей фамилией.
Аверченко заполнял своими произведениями чуть ли не половину каждого номера журнала и, помимо этого, каждый год издавал два-три сборника рассказов, которые мгновенно раскупались. На обвинения критики в излишней плодовитости и торопливости Аверченко остроумно ответил в предисловии к книге «Зайчики на стене»: «Упрек в многописании – если в него вдуматься – упрек, не имеющий под собой никакой солидной почвы. И вот почему: я пишу только в тех случаях, когда мне весело. Мне часто очень весело. Значит, я часто и пишу».
Успех «Сатирикона , большие тиражи книг, театральные постановки и выступления принесли и материальное благосостояние. Аверченко переехал в уютную квартиру на Троицкой улице (ныне ул. Рубинштейна). Вечера писатель проводил в ресторане «Вена» на углу Гороховой и Малой Морской улиц в кругу друзей-сатириконовцев, писателей, актеров, музыкантов. Существует уникальное издание, в наше время ставшее библиографической редкостью: литературно-художественный сборник, изданный 1913 году к десятилетию ресторана «Вена». В этом, по сути рекламном, издании можно найти очень интересную информацию о знаменитых посетителях ресторана – писателях, художниках, артистах. Об Аверченко там сказано: «Аверченко— магнит „Вены». Где Аверченко—там хохот, грохот, веселье … Вечером Аверченко найти — штука не хитрая. По простоте души, как медведь, он ходит одной тропой, и всегда по вечерам его можно поймать в „Вене». Сатирическая компания сразу занимает тричетыре столика, и немедленно же начинается несмолкаемый „дебош». Остроты, эпиграммы, каламбуры сыпятся как из громадного мешка…».
В этой книге Аверченко назван «русским Твеном». За ним действительно закрепилась репутация продолжателя юмористических традиций, заложенных замечательным американским писателем. Один из лучших сборников Аверченко – «Рассказы для выздоравливающих». Прочитав его, можно получить очень яркое представление о творческом методе писателя, о круге его тем и героях.
Аркадий Аверченко – прежде всего писатель-юморист. Он не был язвительным сатириком, жестоко высмеивающим пороки общества. Герои его рассказов – нелепые, смешные, глупые, хитрые, трусливые, наивные, жалкие – это просто живые люди, в которых читатель часто узнает самого себя. В предисловии к сборнику «Рассказы для выздоравливающих» Аверченко обращается к читателю:
«Обратили ли вы внимание, читатель, что у нас вся современная литература резко разделяется на две категории: а) Книги для здоровых и б) Книги для больных. Для первой категории писали раньше, для второй пишут теперь. Но нет ни одной книги, которая обслуживала бы третью категорию: выздоравливающих. А это самая прекрасная, самая симпатичная категория.
Когда человек после долгой, тяжелой болезни раскроет впервые глаза … такому больному хочется всего. Он хочет много есть, много пить, слушать много музыки и много смеяться. … И если он захочет читать — книга должна быть такая же, в ней он ищет много шуму, веселья, беззаботности, бодрости и молодой дерзновенной силы».
Таким образом, юмор для Аверченко – не горькое, а сладкое лекарство. И, даже узнавая себя в героях, читатель не должен испытывать тяжелый стыд. Аверченко как будто помогает нам взглянуть на себя со стороны, от души посмеяться и тем самым излечиться от пороков и недостатков, которые настолько въелись в людей, что они их уже не замечают. В «Рассказах для выздоравливающих» можно выделить несколько основных тем и героев.
Общественно-политическая тема затронута в рассказах «Слепцы» и «Опора порядка» – писатель насмехается над тем, как устроено государство, карикатурно изображает царящие в нем порядки. В «Слепцах» молодой писатель Ave встречает в Королевском саду короля. Монарх и литератор жалуются друг другу на свою нелегкую долю, и, в конце концов, король предлагает писателю на неделю занять его место. Писатель уверен, что «вся штука в том, чтобы сочинять хорошие законы». Но первый же придуманный им «хороший закон» при попытке провести его в жизнь оборачивается своей противоположностью.
В рассказе «Опора порядка» «вольнонаёмный шпик Терентий Макаронов» отправляется наниматься на работу к адвокату Маныкину, с целью слежки. Чтобы его не узнали, «он напялил на голову рыжий, плохо, по-домашнему сработанный парик, нарумянил щеки и потом долго возился с наклеиванием окладистой бороды». Однако «объект» горе-шпиона не только знает о том, кто он на самом деле, но и откровенно издевается над служителем государственного порядка. В конце адвокат сам отвозит пьяного шпика в участок:
«Привез вам сокровище. Получайте!.. Ваш?
— Будто наш.
— Ну то-то! Тащите его, мне нужно дальше ехать. И как это он успел так быстро и основательно нарезаться?.. Постойте, осторожней, осторожней! Вы ему голову расквасите. Берите под мышки. Постойте!.. У него из кармана что-то выпало. Записки какие-то литографированные. Гм… Возьмите. Ах, чуть не забыл!.. У меня его борода в кармане. Забирайте и бороду. Ну, прощайте! Когда проспится, скажите, что я завтра пораньше из дома выйду, чтоб не опоздал. Извозчик, трогай!».
Перед нами проходит целая галерея чрезвычайно ярких и смешных женских и мужских типов. В рассказах «Сердечные дела Филимона Бузыкина», «Сердце под скальпелем», «Сильные и слабые», «Разумная экономия», «Медицина», «Дьявольские козни» юмористически изображаются сложные отношения мужчины и женщины. Женщина у Аверченко – существо недалекое, она не признает ни здравого смысла, ни житейской логики. Она кокетлива, непостоянна, но, несмотря на все это, чрезвычайно обаятельна и желанна. Но в таком изображении нет ничего унизительного. Аверченко отнюдь не презирает женщин. Его взбалмошные, смешные, истеричные, непредсказуемые дамы – это не столько реалистическое изображение женского пола, сколько отражение странных и нелепых мужских представлений о женской натуре. И «воздыхатели» этих прекрасных дам ничуть им не уступают по части глупости и нелепости. В рассказе «Сердечные дела Филимона Бузыкина» «оптовый торговец кишками и бычачьими шкурами» деловой человек Филимон Бузыкин неожиданно решает отвлечься от дел и «немного пошалить с бабеночками». Не имея никакого опыта в любовных делах, он твердо уверен, что «стоит только подмигнуть хорошенько бабе — она и побежит за вами». Рассказчик уверяет Филимона, что он совершенно прав, все женщины легко доступны… Но все оказывается далеко не так просто, как могло показаться.
В рассказе «Сердце под скальпелем» рассказчик встречает в поезде «профессионального волокиту» и пытается воспользоваться на практике его сложной многоступенчатой теорией соблазнения женщин. На практике стройная теория оборачивается хаосом и скандалом.
О нелегкой жизни людей искусства, о буднях редактора популярного журнала читатель узнает из рассказов «Преступление актрисы Марыськиной», «Три визита», «Русалка», «Мотыльки на свечке», «По велению сердца», «Волчья шуба».
В рассказе «Русалка» «бледный поэт» Пеликанов заработал насморк, сидя у воды, где он надеялся встретить русалок – «прекрасных, загадочных, которые всплывают в ночной тиши на поверхность посеребренной луной реки». Его приятель Дерягин сердито утверждает, что русалок не существует, но художник Кранц рассказывает о своей встрече с «настоящей, подлинной, речной русалкой». Но, если верить Кранцу, настоящая русалка, хоть и привлекательна, но не лишена неприятных недостатков. Герой решил поцеловать фантастическое создание: «Признаться ли вам: многих женщин мне приходилось целовать на своем веку, но никогда я не чувствовал такого запаха рыбы, как в данном случае. Я люблю запах рыбы — он отдает морем, солью и здоровьем, но я никогда бы не стал целоваться с окунем или карасем». Оказалось, что специфический запах исходит от красотки не случайно: она питается только сырой рыбой, а кроме того, научилась у рыбаков ненормативной лексике. Романтическая ночь не удалась: «она ела рыбу, как щука, орала всю ночь нецензурные слова, как матрос, от нее несло рыбой, как от рыночной селедочницы». В конце концов, Кранц «преодолевая отвращение от сильного рыбного запаха, взял ее на руки, потащил к реке и, бросив на песок, столкнул в воду».
Рассказы «Преступление актрисы Марыськиной», «Три визита», «Мотыльки на свечке», «Волчья шуба» высмеивают нравы литературной и театральной богемы, графоманов и бездарных актеров, чьей вере в собственный талант мог бы позавидовать любой гений. Очень смешной рассказ «Мотыльки на свечке» имеет подзаголовок «Опыт руководства для начинающих миллионеров». Герой рассказа «был свидетелем одного театрального дела и одного театрального краха… Дело продолжалось всего месяц и стоило три миллиона рублей». Случилось это в провинциальном «городе Тиктакполе — если хотите, можете найти его на карте. Он там, наверное, есть». «Молодая барышня по имени Зеленая» «ничем она особенным не отличалась, и Тиктакполь не обращал на нее никакого внимания». Но «однажды она получила из Сан-Франциско телеграмму: «Ваш родственник скончался, оставил вам по завещанию свыше трех миллионов рублей». С этого началось». Неожиданно разбогатевшая барышня решает реализовать свою давнюю мечту – стать актрисой. Для этого она решает выстроить новый театр: «…существующие меня не удовлетворяют. Для моего таланта нужна оправа». Однако новая звезда оказывается невыносимо бездарной:
«Задолго до спектакля во всех тиктакпольских газетах были заняты первые страницы объявлениями о нашем театре. На первый спектакль билеты были проданы все, на второй спектакль двадцать два билета, а на третий — один … Спектакль приостановили.
Зеленая пригласила меня в свою блистающую роскошью уборную и, сверкая глазами, спросила:
— Ну, что? Теперь вы убедились?
— Что такое?
— Интриги
— Гм!.. Да.
— Во-первых, интриги, а во-вторых, вы не умеете привлечь публику. Реклама плохая.
— Реклама хорошая, — угрюмо возразил я.
— Реклама плохая. Почему же тогда публика не ходит? Почему? Если бы была реклама хорошая, публика бы ходила… Послушайте! Ведь я же денег не жалею. Делайте что хотите, но чтобы публика была…»
Антрепренеру приходится из собственных средств актрисы платить зрителям, чтобы они приходили на спектакли, и даже специально их обучать. Только так можно обеспечить аншлаги в новом театре:
«Публика была неопытная. По своей добросовестности все хлопали без разбора и в смешных местах пьесы утирали глаза платками. Я пригласил тогда режиссера для всей этой неорганизованной банды и нанял студию для обучения «зрительскому» искусству. Некоторые сделали блестящие успехи и выдвинулись на первые места. Им жалованья прибавили».
Заканчивается рассказ так:
«Я пришел к Зеленой, сложил на груди руки и сказал:
— Кончено.
— Что?!
— Денег больше нет.
Через минуту я уже бежал по городу, изрыгая проклятия и хватая сам себя за голову…
— Почему? — спросил Новаковича один из слушателей.
— Почему? — прищурился он. — Потому что она мне ответила: «— Пусть нет денег, но зато есть успех! Мои полные сборы меня поддержат!!»
— Бедная Зеленая! — вздохнул кто-то.
— Да, — подтвердил другой задумчиво. — Бедная… А ведь была богатая…»
Главная тема творчества Аверченко – это жизнь современного ему большого города. Его разнообразные человеческие типы, особенности быта отражены в рассказах «Человек, у которого были идеи», «Зеркальная душа», «Руководство для лентяев», «Ложное самолюбие», «Душа общества», «Я в свете», «Одураченный хиромант», «Последний», «Конец графа Звенигородцева», «Купальщик». Его герои самозабвенно обманывают себя самих и друг друга, скандалят, интригуют, постоянно попадая в нелепые ситуации.
Очень интересен рассказ «Последний». Главный герой рассказа – «старый призрак», обитатель заброшенного дома, «совершенно опустившийся за время своего безделья и занимавшийся … ловлей пауков и подмигиваньем из окна пробегавшим мимо дома трусливым мальчикам». Когда приезжает семейство наследников дома, призрак радуется – наконец-то можно будет кого-нибудь по-настоящему напугать. Однако новые хозяева привезли с собой жуткие предметы – граммофон, домашний синематограф и автомобиль. Они настолько напугали бедного старого призрака, что он сошел с ума: «мурлыча под нос мотив из граммофона и пощелкивая сухими пальцами, старик взобрался на чердак, закутался в портьеру, сел в углу и принялся хохотать, раскачиваясь и поскрипывая остатками зубов. Утром в том углу, где он сидел, осталась только скомканная портьера да одна торчащая из нее рука, которая время от времени сухо пощелкивала двумя желтыми пальцами. А потом и она исчезла». В таком юмористическом ключе писатель изобразил естественный для человека страх и растерянность перед надвигающимся техническим прогрессом.
Аверченко – великолепный мастер литературной пародии. В рассказах «По велению сердца (Образцы иностранной литературы)» и «Конец графа Звенигородцева» он виртуозно пародирует литературные штампы отечественной и зарубежной литературы. В рассказе «По велению сердца» он, к тому же, смеется над стереотипными представлениями о разных странах и народах – Франции, Англии, Германии, Австралии. В рассказе «Конец графа Звенигородцева» романтический герой – благородный аристократ граф Звенигородцев – кончает с собой, не вынеся бесчестья. Оскорбление ему нанес обыкновенный банщик:
«Уже граф, поддерживаемый парнем, поднялся со скамьи… Уже он, окаченный горячей водой, взмахнул руками и отряхнул миллион светлых брызг… Уже… Как вдруг произошло что-то до того тяжелое, до того кошмарное — чего не могло бы предположить самое разнузданное воображение: парень неожиданно изловчился и, хлопнув графа по белой изящной спине, с хладнокровием истого бретера сказал:
— Будьте здоровы!
Граф вздрогнул, как благородный конь, которому вонзили в бока шпоры, повернул свое исковерканное гневом лицо и грозно вскричал:
— Эт-то что такое?!!
— Будьте здоровы, говорю, ваше сиятельство! — повторил негодяй, делая иронический поклон».
Успех Аркадия Аверченко в России был очень ярким, но недолгим. Революция 1917 года уничтожила мир, в котором процветал «Сатирикон» и творила его замечательная команда. Аверченко приветствовал падение монархии, но резко выступил против большевиков. Журнал «Новый Сатирикон» просуществовал до августа 1918 года, после чего был закрыт новой властью. Большинство его сотрудников – Аверченко, Тэффи, Саша Черный, и другие – оказались в эмиграции. Аверченко перебрался в Крым, откуда с остатками Белой армии отправился в Константинополь. В конце концов, Аверченко поселился в Праге. В Праге писатель сразу приобрел много друзей и почитателей, многие его рассказы были переведены на чешский язык. Аверченко с успехом выступал на литературных вечерах, ездил с гастролями по стране, публиковал в газетах фельетоны и новые рассказы. К сожалению, и этот успех долго не продлился: 12 марта 1925 года Аркадий Аверченко скоропостижно скончался от болезни сердца.
В одном из эпизодов «Театрального романа» Михаила Булгакова на начинающего писателя обрушиваются с критикой:
«– Ну, а стиль! – кричал молодой человек. – Боже мой, какой ужасный
стиль! Кроме того, все это эклектично, подражательно, беззубо как-то.
Дешевая философия, скольжение по поверхности… Плохо, плоско, Илья
Иванович! Кроме того, он подражает…
– Кому? – спросил Рудольфи.
– Аверченко! – вскричал молодой человек, вертя и поворачивая книжку и
пальцем раздирая слипшиеся страницы, – самому обыкновенному Аверченко!»
Аркадий Аверченко действительно был одним из самых знаменитых писателей своего времени: ему подражали, его успеху завидовали, обвиняя его в легковесности, несерьезности, отсутствии глубины. Как сказала его коллега по «Сатирикону» Надежда Тэффи, «он русский чистокровный юморист, без надрывов и смеха сквозь слезы. Место его в русской литературе свое собственное, я бы сказала – единственного русского юмориста». В сравнении, например, с творчеством Саши Черного, творчество Аркадия Аверченко, действительно, может показаться легкомысленным и непритязательным. Но эта легкость и изящество, этот искрометный юмор и заразительное веселье – свидетельство подлинного литературного таланта. Именно поэтому и сейчас творчество Аверченко любимо читателями.
